2 марта Биробиджану исполняется 80 лет

Тебя лепили из мечты и слёз... Экскурс в историю города совершил журналист газеты «Ди Вох» Александр Драбкин.

— Восемьдесят лет, шутка ли. Для города не возраст, а для человека – так и не каждый доживёт. Что интересно, есть у нас такая традиция – отмечать этот день рождения не в слякотном и промозглом марте, а в цветущем и благоухающем мае или в сентябре – под музыку осени: открытой, незатейливой и очень близкой по характеру к Биробиджану. Может, это и хорошо. Как в том детском анекдоте про пьяного ночью под фонарём:

– Что ищете? – любопытствует прохожий.

– Ключ потерял вон там, – отвечает пьяный и показывает в темноту.

– А почему ищете здесь, если потеряли там?

– А здесь, под фонарём, лучше видно…

В нашем случае поздней весной и ранней осенью лучше видно город, в это время он предстаёт в самом выгодном свете.

Постановление Президиума ВЦИК № 17 «О преобразовании рабочего посёлка Биробиджан в город» вышло в свет 2 марта 1937 г.

НУЖНО было быть очень смелым человеком – ну или иметь большую власть, – чтобы назвать городом это заболоченное место, где скромные деревянные строения украшены лишь добрыми еврейскими улыбками. Где ожидания и дороги умыты дождями и слезами тех, кто получил вовсе не то, о чём мечтал, следуя сюда в вагоне – даже не всегда пассажирском. Слава богу, в эти места не этапировали, но старики рассказывали, охрана всё-таки была. Охраняли от грабителей – они были голодными и в придачу глупыми. Думали: раз в вагонах едут евреи, так у них есть деньги. Кто бы им сказал вовремя, что у тех, кто едет в Биробиджан, денег нет. Потому что их или не было вообще, или забрали ещё «там».

Те, кто в вагоне, на бесплатное счастье даже не рассчитывали. Как говорила моя мама, по пути следования на железнодорожных станциях бесплатными были только кипяток и милиция.

Но вернемся в 37-й. Именно в этот год Биробиджан получил в подарок одноимённый кинотеатр. Там смотрели фильмы с любимыми актёрами. А когда показывали «Искателей счастья», так кинозрители среди переселенцев искали знакомых. И кто-то находил, потому что не было улицы, где не жил бы хоть один Пиня, или Рива, или даже Иван – почему нет?! Сюда повезло приехать не только евреям. Зато здесь даже не пахло погромами. Поверьте человеку, который видел разное отношение к евреям: это великое счастье – поселиться в таком месте, где тебя не бьют и в перспективе бить не будут.

1970 г. Прием школьников в пионеры в день 100-летия со дня рождения В. И. Ленина.

ПОЧТИ не сохранилось сведений о том, какие подарки получал город в дни своего рождения. Впрочем, если не принимать во внимание случайные совпадения, то в 1947 году в Биробиджане была открыта синагога, расширено преподавание идиша, а с 1948 года работницам биробиджанской швейной фабрики разрешили не работать в Йом-Кипур – еврейский Судный день, когда Тора предписывает человеку не заниматься ничем, кроме анализа своих поступков и помыслов. Я долго думал над тем, почему именно работникам швейной фабрики разрешили не работать, и ответа не нашёл. Неужто у них было больше грехов, чем у работников обозного завода?! Йом-Кипур – это ещё и День памяти. И конечно, работникам не только этого, но и всех других предприятий было кого вспомнить в родительский день, о ком помолиться. Впрочем, с послаблениями было покончено в тот же год. В 49-м в Биробиджане закрыта последняя еврейская школа, умер ГОСЕТ – государственный еврейский театр. Газеты пестрят еврейскими фамилиями с клеймом буржуазных националистов.

К ДВАДЦАТИЛЕТИЮ города никто ни от кого никаких подарков не ждал. У нас это было не принято. Я говорю «у нас», потому что сам родился в Биробиджане в 1957 году и с того времени вправе иметь личное мнение относительно всего, что здесь происходит. Так вот, именно в 1957 году на площади Советов, прямо под окнами нашей второй школы, появился памятник В. И. Ленину, и считалось огромным достижением быть принятым в пионеры именно у подножия памятника. Я такой чести удостоен не был, мне пионерский галстук потихонечку повязали в классе – как бы на линейке, а реально, так на обычном уроке. Но печали в том уже нет.

Помню, не только учителя, но и мы, школьники, в большинстве своём почти искренне были возмущены поступком неизвестных хулиганов, которые однажды ночью надели Ильичу кепку. Если кто-то и смеялся по этому поводу, так очень тихо. Даже тише, чем на уроке, где меня всё-таки приняли в пионеры.

Место, где стоял Ленин, сейчас называют площадью Дружбы. Там две огромные, совсем не человеческие ручищи, держат над головами прохожих хрупкую и серую нашу планету. И она прочно засижена голубями. А что? Очень символично: голубь – птица мира...

ЕЩЁ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ у города появилась своя песня – «Люблю тебя, Биробиджан». Ни с каким праздником это не связано. Просто у композитора Роальда Васильева родилась симпатичная мелодия на симпатичные стихи биробиджанской поэтессы Эллы Валериной. Она в те годы работала корреспондентом областного радио. Сейчас её зовут Рухама Леви, она живёт в Израиле и занимается вопросами еврейского религиозного образования. Из года в год Валерина обещает дать интервью Леониду Школьнику (он тоже из наших), но пока не находит времени.

Остальные песни о городе мне в душу не ложатся. Может, потому, что они не первые.

Открывалось нам полмира

Со второго этажа –

Из двухкомнатной квартиры

Виден был Биробиджан...

Тёплая песня, написанная бывшим журналистом газеты «Биробиджанер штерн» Виталием Реймом. Только она больше не о городе, а о нас, почти потерявших прежний, любимый нами, Биробиджан: чёрно-белый; со старым фонтаном на привокзальной площади; с ресторанами, поющими живыми голосами, где гефилте фиш – так это что-то!..… Виталик сейчас тоже живет в Израиле. Он очень религиозен, но такой же добрый лирик, каким был и до отъезда.

Почётный гражданин Биробиджана и милый моему сердцу человек Наум Ливант тоже любит наш город. Он написал не одну песню, но в них самое большое достоинство Биробиджана в том, что «на дорогах нету пробки, пробка только на столе».

Впрочем, многим эти песни нравятся, так и пусть они будут.

БИРОБИДЖАН каждый любит по-своему. Одни – за отсутствие пробок на дорогах, как пишет Ливант; другие – за запах тополей утомленными вечерами, как в песне Эллы Валериной.

А наше поколение дорожит своим детством: воспоминаниями о старых дворах и беседках, о деревянной танцплощадке в старом парке, на месте которой сейчас стоит относительно новый, но уже заброшенный, никому не нужный спортзал.

Город, всего лишь достигший возраста наших родителей, можно увидеть на старых снимках в семейных альбомах. Или в интернете, например, на страничке поэтессы Риммы Лавочкиной. «Уж я-то знаю, кем ты был любим! Как из мечты и слёз тебя лепили...» – пишет она.

Город, слепленный из мечты и слёз, должен жить долго, а люди его – счастливо. Пожелать городу наше коронное «до ста двадцати», как желают человеку, – это значит не пожелать ничего. Города могут процветать тысячелетиями. Для своих восьмидесяти Биробиджан совсем неплохо выглядит. Пусть только люди научатся строить в нём здания на долгие годы, чтобы не сносили их через 75 лет, как снесли самые старые наши школы. Пусть город украшает даже весенняя слякоть. С днём рождения, дорогой! А для серьёзного и в чём-то печального слова «юбилей» ты ещё слишком молод...